[нем. Ding an sich], философский термин, обозначающий бытие вещей самих по себе безотносительно к их познанию (к тому как они «являются» или познаются).

В. в с.- центральное понятие философии И. Канта , в своем основании восходящее к принятому уже в античной философии понятию бытия самого по себе. В философии Платона и Аристотеля используются конструкции αὐτὸ ἐφ᾿ αυτοῦ (Plat . Theaet. 152 b) и αὐτὸ καθ᾿ αὑτό (Theaet. 157а; Arist . EN. 1095a 27) - вещь «сама по себе», явление «само по себе»,- предполагающие различения бытия в себе и бытия для другого; в диалоге «Федон», обсуждая проблемы прекрасного, доброго, справедливого и священного «самого по себе», Платон возводил их к понятию «бытия самого по себе (αὐτὸ ὃ ἔστι)» (Phaedo. 75d), подразумевая идею, Аристотель в «Метафизике» понимал форму как «сущее само по себе» (Met. 1051b 29). Тщательно рассматриваемая Платоном в диалоге «Парменид» онтологическая проблематика Единого «в себе» и «самого по себе» в отношении к «иному» (Уму) и «другому» (Parm. 143a - 160b) имела исключительное значение для всей античной философии; в качестве философского обоснования теизма и понимания Бога как Абсолюта она оказала большое влияние на развитие эллинистической философии. В учениях Плотина и Прокла конструкции «само по себе», «в себе» «единое-в-себе» выступают в качестве основания для различения Единого и Ума.

Др. источник В. в с., имеющий отношение к античности, связан с учением о познании, с разделением у Парменида знания по «истине» и по «мнению» и отождествлением истины с бытием, а мнения с феноменальным миром, с развившейся на этой основе концепцией первичных и вторичных качеств у Демокрита , а также с логической и метафизической проблематикой учения о субстанции и акциденции у Аристотеля.

Эта проблематика вместе с переводами Аристотеля на лат. язык была унаследована философией ср. веков; вслед за блж. Августином , Боэцием и др. термины «per se ipsum», «per se», «само по себе» нашли самое широкое распространение в учениях о Боге и субстанции. В видоизмененном виде она сохранила свое значение и в новоевроп. философии с ее общей ориентацией на теорию познания и учение о методе и отрицательным отношением к схоластике. В спорах представителей рационализма и эмпиризма (Р. Декарт , Б. Спиноза , Дж. Локк , Дж. Беркли , Д. Юм , Г. В. Лейбниц и др.) особое место занимают вопросы существования субстанции (самой по себе), ее познаваемости, отношения субстанции и акциденции. Декарт, Локк, Т. Гоббс и др. проводят границу между вещью самой по себе и тем, как она представляется познающему субъекту, противопоставляя пространственно-геометрические свойства самих вещей (т. н. первичные качества) свойствам вещей, опосредствованным восприятиями субъекта (вторичным качествам). В нем. философии термин «an sich» (пер. лат. in se), «в себе», встречается у М. Мендельсона , Х. Вольфа и А. Г. Баумгартена.

К истории формирования понятия «вещь в себе» у Канта

Проблема В. в с. в учении Канта принадлежит к числу самых трудных проблем его философии; ее толкование породило обширную лит-ру. Кант категорически отвергал любые попытки упразднить В. в с. О том, что проблема В. в с. и ее дальнейшей разработки оставалась сложнейшей и даже загадочной для самого Канта, говорят изменения, внесенные им во 2-е изд. «Критики чистого разума»; в др. книгах, вплоть до последней незавершенной - «Переход от метафизических начал естествознания к физике», эта проблема продолжала волновать Канта (Из рукописного наследия. С. 450, 481, 486). Основные трудности, с к-рыми он столкнулся и к-рые пытался разрешить, разрабатывая свое учение «об основании различения всех предметов вообще на phenomena и noumena», имели отношение к двум взаимосвязанным аспектам этой проблемы - пониманию самой В. в с. и возможности ее адекватного выражения в языке.

Разделение на ноумены и феномены появляется в написанной Кантом 1770 г. диссертации «De mundi sensibilis atque intelligibilis forma et principiis» (О форме и началах чувственного и умопостигаемого мира). Отличая чувственное познание (явления, феномены) от рассудочного и умопостигаемого (ноуменов), Кант ссылался на «античные школы» (Соч. Т. 2. С. 390), «отменный обычай древности рассуждать о природе феноменов и ноуменов» (Там же. С. 393) и определял различие между ними: «…чувственно познанное это представление о вещах - как они нам являются, а представления рассудочные - как они существуют [на самом деле]» (Там же. С. 390). Кант еще не разграничивал со всей определенностью и ясностью сферу компетенции рассудка и разума, теоретического и практического разума в отношении к феноменам и ноуменам. В этой же диссертации представлены в общем виде 2 из 4 антиномий, к-рые, по словам Канта, разбудили его «от догматического сна» (Письмо к Гарве от 21 сент. 1798 г. // Трактаты и письма. С. 617), однако эти математические антиномии по причине отсутствия специального учения о В. в с. даны без опирающихся на понятие В. в с. доказательств тезисов и антитезисов, что было сделано позднее в «Критике чистого разума». В написанном в связи с диссертацией письме к И. Г. Ламберту (от 2 сент. 1770) Кант считал возможным предпослать метафизике особую науку - phaenomenologia generalis (общую феноменологию), в задачу к-рой будет входить определение границ, «принципов чувственности, дабы предотвратить их воздействие на суждения о предметах чистого разума» (Там же. С. 522). В письме М. Герцу (от 21 февр. 1772) Кант о проведенных им исследованиях в теоретической философии писал, что ему «не хватает еще кое-чего существенного», что он, «как и другие, упустил из виду… ключ ко всей тайне метафизики…» (Соч. Т. 2. С. 430). Есть основания полагать, что этим «ключом» было новое понимание ноумена как В. в с., разграничение в связи с учением о трансцендентальной дедукции явлений и В. в с. по их отношению к чувственности, рассудку и разуму, определение метафизического статуса В. в с. в отношении к свободе, нравственности и Богу.

Многозначность термина «вещь в себе» в сочинениях Канта

Разработанное Кантом в «Критике чистого разума» учение о В. в с. (ноуменах) и вещах для нас (феноменах) занимает центральное место в его философии и является той внутренней основой, к-рая связывает воедино все части кантовской системы и определяет ее подлинную новизну и оригинальность. В «Критике чистого разума» исходной предпосылкой разделения явлений (природы) и В. в с. выступает познание. Кант писал: «Знание относится только к явлениям, а вещь в себе остается непознанной нами» (Соч. Т. 3. С. 89). Понимая явления как вещи, данные нам в чувственном созерцании (интуиции, Anschaung) и благодаря этому мыслимые посредством рассудка, Кант противопоставлял явлениям (природе) В. в с., к-рые ни в каком чувственном опыте нам не даны и непознаваемы, поскольку теоретическое познание, по Канту, предполагает синтез чувственности и рассудка. Критики Канта задавали вполне обоснованный вопрос: если В. в с. непознаваема, то на каком основании можно говорить о ее существовании и нужна ли она вообще?

В своем учении о познании, соединяющем рационализм и эмпиризм, опытное и априорное знание, Кант исходил из нек-рых фундаментальных предпосылок, в частности, он полагал, что подлинное знание носит опытный характер, но сам опыт определяется доопытными трансцендентальными структурами чувственности и рассудка. Различая материальные и формальные условия опыта, Кант к первым относил то «нечто» (условно говоря - вещь), что воздействует на нас, вызывая ощущения, и называл это «материей» опыта; к форме же опыта (полагая ее определяющей) он относил априорные формы чувственного созерцания и априорные категории рассудка. Многообразие ощущений (материя опыта) в явлении «упорядочивается», получает определенный смысл лишь тогда, когда оно приводится к единству присущими нам априорными формами чувственного созерцания (это означает, что предмет дан) и подводится под априорные категории рассудка, к-рые позволяют этот предмет мыслить. Применяя неопределенное понятие «нечто» (В. в с.), «некий x», воздействующий на нас, Кант пытался избежать обоснованных упреков в том, что вещь (как явление) своим существованием обязана познающему субъекту, к-рый в этом случае выступает не только в качестве необходимого формального условия ее смысла, но и образует «материю» ее существования. Этот метафизический статус В. в с., несмотря на ее апофатический характер, представляется одним из устоев всей кантовской философии.

Рассматривая пространство и время в качестве априорных форм чувственного созерцания, Кант писал: «…пространство и время суть определения не вещей в себе, а явлений: каковы вещи в себе, я не знаю и мне незачем это знать, потому что вещь никогда не может предстать мне иначе как в явлении» (Там же. С. 325). Тем самым Кант отличает вещи вообще, объекты, предметы (и т. п.) от В. в с., к-рые в строгом смысле этого слова вещами не являются. В связи с тем что основанием для различения явлений и феноменов (или В. в с.) выступает познающий субъект, еще при жизни Канта возникло противопоставление познаваемых явлений их непознаваемой сущности (В. в с.), внешнего внутреннему. Это ошибочное толкование, разделяющее и противопоставляющее явление и сущность в вещах, своим происхождением отчасти было обязано самому Канту, к-рый называл лежащие в «основе явлений» В. в с. «умопостигаемыми сущностями» (Пролегомены... // Соч. Т. 4(1). С. 134), имея в виду возможное «трансцендентное» применение категорий рассудка за пределами опыта; при этом Кант не всегда был последователен и точен в своих формулировках, с одной стороны, он неизменно подчеркивал, что о такой «умопостигаемой сущности» нельзя ничего знать (теоретическое познание ее невозможно), более того, правильное применение «сущности» как априорной категории рассудка допустимо лишь в отношении явлений природы (т. е. в пределах возможного опыта); с др.- он утверждал, что было бы ошибкой полагать «наш опыт единственно возможным способом познания вещей», следовательно, нельзя считать «наше созерцание в пространстве и времени - единственно возможным созерцанием, а наш дискурсивный рассудок - прообразом всякого возможного рассудка» и принимать «принципы возможности опыта за всеобщие условия вещей самих по себе» (Там же. С. 174-175).

Стремление знать, что представляют собой В. в с., Кант связывал с природой человека, с присущей человеческому разуму метафизической потребностью мыслить безусловное. Рассматривая В. в с. как «безусловное», он противопоставлял им явления, вещи для нас, в качестве «обусловленного» априорными структурами чувственности и рассудка. Опираясь на положение, «если дано обусловленное, то дана и вся сумма условий, т. е. безусловное, благодаря которому единственно возможно было обусловленное» (Соч. Т. 3. С. 257), Кант предпринял попытку исследовать «безусловное», т. е. В. в с., в 3 направлениях: как абсолютное (безусловное) единство субъекта (вопрос о душе); как абсолютное единство ряда условий явлений (вопрос о мире в целом); как абсолютное единство условий всех предметов мышления вообще (вопрос о Боге). Пытаясь познать безусловное и продвигаясь от обусловленного к безусловному, теоретический разум запутывается в противоречиях, отмечал Кант, выходит за пределы возможного опыта и применяет рассудочные понятия, предназначенные для познания вещей для нас («обусловленного»), в качестве средств познания В. в с. («безусловного»). Душа, мир в целом, Бог (т. е. то, что составляет «абсолютно безусловное», В. в с.), по Канту, не могут быть предметом опытного теоретического знания, они суть идеи; внеопытное же их исследование (в форме рациональнойпсихологии, космологии и теологии) не представляет для Канта научной ценности.

В «Критике чистого разума» Кант, различая реальное основание существования и логическое, сформулировал чрезвычайно важное положение, касающееся понимания вещей и их отличия от В. в с. По учению Канта, «возможность вещи можно доказать, только подкрепляя понятие этой вещи соответствующим ему созерцанием, но никогда нельзя ее доказать ссылкой на одно лишь отсутствие противоречия в понятии вещи» (Соч. Т. 3. С. 308). Т. о. с помощью учения о В. в с. проводится демаркационная линия между пространственно-временным миром и миром, лежащим вне пространства и времени, между тем, что относится к метафизике природы, и тем, что лежит за ее пределами и относится к области практического разума, к нравственности, религии. Это - граница, к-рая должна помочь избежать сверхчувственного применения теоретического разума к «вещам», лежащим за пределами опытного познания, она разделяет знание опытное и внеопытное. В теоретической философии Кант называл В. в с. «проблематическим понятием», понятием, к-рое «не содержит никакого противоречия… но объективную реальность которого никоим образом нельзя познать» (Там же. С. 309), и обосновывал непознаваемость В. в с. тем, что она не есть объект, или предмет (Там же. С. 332-333).

В предисловии ко 2-му изд. «Критики чистого разума» Кант писал: «Я не могу… даже допустить существование Бога, свободы и бессмертия для целей необходимого практического применения разума, если не отниму у спекулятивного разума также его притязаний на трансцендентные знания…»; и далее: «…мне пришлось ограничить (aufheben) знание, чтобы освободить место вере» (Там же. С. 95)

Переход от теоретического разума к практическому, по Канту, предполагает перемену т. зр. на В. в с., к-рая теперь получает новый смысл. Если в теоретической философии В. в с. по преимуществу рассматривается в отрицательном смысле, в качестве границы, то в практической - понимание В. в с. как находящихся за пределами природы и господствующей в природе естественной необходимости позволяют Канту связать В. в с. со свободой, разработать принципы автономной этики , учение о личности, бессмертии души, вечной жизни, воздаянии, вере в Бога и религии. Кант не противопоставлял практический разум теоретическому, но разграничивал их области. Область применения практического разума - это область свободы («безусловного»), В. в с., понимаемых как мир идей. Свобода, по Канту, составляет существенное определение человека; как природное существо, человек подчиняется естественной необходимости и принадлежит миру пространственно-временному, а как существо, обладающее душой (В. в с.), он принадлежит к вневременному нравственному миру и утверждает свою свободу тем, что устанавливает для себя нравственный закон. В своей нравственности человек, считал Кант, подымается до веры в Бога, Творца, Судию. Бог, душа, бессмертие человека, по Канту, недоступны теоретическому разуму, не могут стать предметом опытного исследования; это - В. в с., идеи практического разума, постулаты веры. Отрицая опытное богопознание и догматическое богословие, Кант противопоставлял им философскую веру, свою версию нравственного богословия.

Проблема В. в с. в послекантовской философии

И. Г. Фихте , считавший себя последователем Канта, рассматривал В. в с. как ненужную для трансцендентальной философии - это не могло не вызвать гневную отповедь Канта (Заявление по поводу Наукоучения Фихте // Трактаты и письма. С. 624-626). До Фихте о противоречиях, связанных с концепцией В. в с., высказывался Ф. Г. Якоби , к-рый вместе с тем понимал значение этого учения для философии Канта. Ф. В. Й. Шеллинг и Г. В. Ф. Гегель критиковали учение о В. в с.; в своих теоретических построениях они придерживались принципа тождества бытия и мышления, исключавшего существование В. в с. в кантовском смысле. У Гегеля термины «в себе», «для другого», «в себе и для себя», понимаемые в качестве тезиса, антитезиса и синтеза, образуют триаду. А. Шопенгауэр высоко оценивал учение Канта о В. в с., однако полагал, что он испортил это учение во 2-м изд. «Критики чистого разума»; к тому же, по мнению Шопенгауэра, Кант не понял главного, что В. в с. является воля. Ф. Ницше отвергал учение о В. в с. как закрепляющее разделение мира на земной и небесный, едко высмеивал его, утверждая, что В. в с. «достойна «гомерического хохота»» (ПСС. Т. 3. С. 5-7, 25-27). В неокантианстве тема В. в с. занимала важное место: для Г. Когена, П. Наторпа и др. В. в с. не бытие, а принцип цели, «пограничное понятие» (Grenzbegriff), без к-рого не может обойтись теория познания; В. Виндельбанд ошибку Канта усматривал в отрицании им возможности интеллектуальной интуиции как особой способности, посредством к-рой Божественный дух созидает В. в с. М. Хайдеггер , представитель экзистенциализма , объяснял ноумен в качестве положенного в чистом рассудке непознаваемого, образующего основу явлений, и тем самым отрицал онтологический статус В. в с.

Религиозная философия и богословие в России о В. в с.

П. Д. Юркевич в работе «Разум по учению Платона и опыт по учению Канта» проводил аналогию и исследовал различия, существующие между вещью и идеей, явлением и В. в с. (С. 498-500). Вл. С. Соловьёв основной недостаток кантовского учения о В. в с. видел в отсутствии у него продуманного учения о трансцендентальном субъекте, «универсального ума, которого мышление своими всеобщими и необходимыми формами и категориями создает и определяет все предметы и явления» (Кант. С. 373). С. Н. Трубецкой в ст. «О природе человеческого сознания» отмечал двойственный характер В. в с.: она «идея разума» и «иррациональный источник» (С. 52) эмпирического познания; он считал ошибочным понимание В. в с. («безусловно» абсолютного) вне «вселенского сознания» (С. 55). Г. Г. Шпет в работе «Проблема причинности у Юма и Канта» придерживался строго феноменалистской трактовки учения Канта о познании; считал, что только т. о. преодолимы противоречия, связанные с учением о В. в с. (С. 186). Л. М. Лопатин в ст. «Учение Канта о познании» писал, что критика Кантом доказательств существования Бога и противопоставление феноменального мира ноуменальному создает видимость приоритета мира феноменального, на самом же деле вне чувственного сознания он «ничто», в то время как мир ноуменальный (В. в с.) есть мир разума, нравственности, веры, единственно мыслимый мир (С. 62). Н. О. Лосский во «Введении в философию» считал учение о В. в с. догматической предпосылкой философии Канта и связывал с ним все недостатки его теории познания (С. 227). Е. Н. Трубецкой в кн. «Метафизические предположения познания» отмечал противоречия в понимании В. в с.: вопреки утверждениям Канта о ее непознаваемости в «Критике чистого разума» содержится и «весьма определенное отрицательное знание» о ней (С. 120), и положительное знание (В. в с. как «неизвестная нам реальность х» - С. 122). Свящ. Павел Флоренский считал В. в с. одним из тех метафизических постулатов Канта, к-рые закрепляют отъединенность и обособленность человека от Бога, оправдывают субъективизм и ошибочное понимание религии в пределах разума; в цикле работ «Философия культа» он трактовал В. в с. Канта как «культо-борство» (С. 106), рассматривая их только в отношении к явлениям.

В нек-рых работах XIX в. по правосл. догматике принято разделение на «в себе» и «в отношении» к миру. Так, митр. Макарий (Булгаков) в «Православно-догматическом богословии» (СПб., 1868) придерживался следующего основного деления: «Бог в Самом Себе» и «Бог в общем отношении Его к миру и человеку». Это деление, близкое по форме к учению Канта, не имеет с ним ничего общего по содержанию. Митр. Макарий отмечал главные условия «нашего» знания о Боге в Самом Себе: 1) «Бог благоволил открыть нам о Самом Себе»; 2) Церковь есть хранительница Откровения (Т. 1. С. 74).

В. Н. Лосский в своем «Догматическом богословии» использовал словосочетания «Бог в Нем Самом» и «Бог, Который Себя открывает», он связывает с первым - апофатическое ведение («мы не можем мыслить Бога в Нем Самом, в Его сущности, в Его сокровенной тайне» (С. 204), со вторым - путь катафатического познания. Лосский исходит из принципа неразрывного единства имманентного и трансцендентного, апофатического и катафатического, единства, коренящегося в тайне Троицы и раскрывающегося в троичном богословии.

Ист.: Кант И . Соч.: В 6 т. М., 1964-1966; он же . Трактаты и письма. М., 1980; он же . Из рукописного наследия. М., 2000.

Лит.: Windelband W . Über die verschiedenen Phasen der kantischen Lehre vom Dinge an sich // Zeitschr. wiss. Phil. I. 1877; Lehman R . Kants Lehre vom Ding an sich. B., 1878; Щербина А . М . Учение Канта о вещи в себе. К., 1904; Юркевич П . Д . Разум по учению Платона и опыт по учению Канта // Филос. произв. М., 1990. С. 466-526; Шпет Г . Проблема причинности у Юма и Канта. К., 1907; Трубецкой С . Н . О природе человеческого сознания // Соч. М., 1908. Т. 2. С. 1-110; Соловьев В . С . Кант // Собр. соч.: В 10 т. Пг., . Т. 10. С. 345-380; Brysz S . Das Ding an sich und die empirische Anschauung in Kants Philosophie. Halle, 1913; Лопатин Л . М . Учение Канта о познании // он же . Филос. характеристики и речи. М., 1914. С. 56-69; Вышеславцев Б . П . Этика Фихте. М., 1914; Новые идеи в философии. СПб., 1914. № 12; Трубецкой Е . Н . Метафизические предположения познания: Опыт преодоления Канта и кантианства. М., 1917; Лосский Н . О . Введение в философию. Пг., 19182. Ч. 1; Adikes E ., von . Kant und das Dinge an sich. S. l., 1924; Noll B . Kants und Fichtes Frage nach dem Ding. Fr. /M., 1936; Heimsoeth H . Persönlichkeitsbewusstsein und Dinge an sich // Studien zur Philosophie I. Kants. Bonn, 1956. Bd. 1; Schaw G . Das Problem des Dinges an sich in der englischen Kant-interpretation. Bonn, 1967; Prauss G . Kant und das Problem der Dinge an sich. Bonn, 1974; Heidegger M . Phänomenologische Interpretation von Kants Kritik der reinen Vernuft. WS. 1927/28 // GA. Fr./M., 1977. Bd. 25; Гайденко П . П . Монадология Лейбница и кантовское понятие «вещи в себе» // Этика Канта и современность. Рига, 1989; Кант и философия в России. М., 1994 [Библиогр.]; Кассирер Э . Жизнь и учение Канта. СПб., 1997; Флоренский П ., свящ . Философия культа. М., 2004. С. 99-125.

А. Т. Казарян

Введение

В 1724 г., 22 апреля, Иммануил появился на свет в прусском Кенигсберге. Впоследствии этот мальчишка стал крупнейшим немецким ученым и философом. Его труды оказали большое влияние на развитие философии XVIII века.

Две темы, больше всего интересовавшие его были физика и метафизика. Особенно его восхищала строгость и обоснованность физики, отделившаяся от метафизики в самостоятельную дисциплину. Колебания и сомнения вокруг метафизических основ, которые не позволяли метафизике стать наукой привели Канта к периоду критицизма в его работах.

Вещь в себе Иммануила Канта

Главные труды Иммануила Канта именуются Критиками: "Критика чистого разума", "Критика практического разума", "Критика способности суждения". Однако эти работы нельзя, на мой взгляд, характеризовать как критику. Скорее они представляют собой анализ, научное исследование границ познания и познавательных возможностей человека.

Базой всех «Критик» является учение о "явлениях" и "вещах в себе", то есть о вещах, которые существуют сами по себе. Вещь в себе вызывает ощущения, воздействуя на наши органы чувств, однако ее невозможно познать. Люди познают не вещи в себе, а то, в каком виде они нам являются. Соответственно, познаем их только в качестве явления.

Приведу цитату из работы Иммануила Канта “Критика чистого разума”: « …если уничтожить наши субъективные свойства, то окажется, что представляемый объект с качествами, приписываемыми ему в чувственном наглядном представлении, нигде не встречается, да и не может быть нигде найден, так как именно наши субъективные свойства определяют форму его как явления»

Человек имеет возможность расширить и углубить свое познание мира, но все это происходит только в границах явлений. Вещи в себе, которые лежат в основе этих явлений остаются запредельными, недоступными человеческому познанию, его усердным попыткам. Познание людей ограничено опытом. Наши попытки пробраться за черту этого опыта вполне естественны и необратимы потому, что отвечают потребностям(духовным) человека. Когда человек оказывается за горизонтом опыта, его дух неизбежно впадает в ошибки. Кант сравнивает эту ситуацию с голубем, вздумавшим взлететь выше атмосферы и забывшим, что сопротивление воздуха является не препятствием, а условием полета.

Вещь в себе представляет собой сущность этой вещи, недоступную для нашего познания. Мы имеем возможность познавать лишь явления, так как люди ограничены, как определенными органами чувств, так и априорными формами познания Это важнейшее понятие работ Иммануила Канта. Стоит отметить, что подлинным бытием обладают как раз эти вещи в себе, являющиеся неделимыми единствами. В отличии от них в непрерывном мире явлений все происходит в соответствии с законами, которые установлены физикой.

По утверждению Канта «вещи в себе» - это мир, взятый "изнутри", в то время как явления представляют собой мир, воспринимаемый человеком "извне». «Вещь в себе» является чем-то неделимым, а значит этого нельзя ни увидеть, ни как-нибудь воспринять на уровне чувств, так как оно доступно только мысли. Люди о них ничего не знают: сами категории единства и множества могут быть применимы только к предметам, которые можно созерцать, а потому к вещам в себе мы не можем даже приписать черту неделимости.

Тем не менее, между "вещью в себе" и явлениями сохраняется причинно-следственное отношение: в том смысле, что без причины не может быть следствия. Соответственно, без «вещей в себе» не может быть и явлений. Приведу размышления Иммануила Канта по этому вопросу: "...Считая, как и следует, предметы чувств за простые явления, мы,однако, вместе с тем признаем, что в основе их лежит вещь сама по себе, хотя мы познаем не ее самое, а только ее явление, т.е. способ, каким это неизвестное нечто действует на наши чувства. Таким образом, рассудок, принимая явления, тем самым признает и существование вещей самих по себе; так что мы можем сказать, что представление таких сущностей, лежащих в основе явлений, т.е. чистых мысленных сущностей, не только допустимо, но и неизбежно».

Но с другой стороны Кант рассуждает, что понятия причины и следствия есть (Кант И. Критика чистого разума. - М.: Мысль, 1994. - 591с.) продукты разума, и потому могут быть применены только к предметам опыта и, соответственно, к «вещам в себе» применять эти категории неуместно.

В главе "Критики чистого разума", которая называется "Об основании различения всех предметов вообще на phaenomena и noumena", Кант предпринимает попытку ответить на возникающий вопрос: что представляет собой «вещь в себе», и какое основание мы имеем вообще говорить о ней, если оказывается непонятным, как она связана с миром явлений.

По утверждению Канта, за границей чувственных феноменов существует непознаваемая реальность, о которой в теории познания имеется только абстрактное представление.

Кант твердо убежден, что мир вещей в себе существует и утверждает что «вещь в себе» имеет несколько значений. Первое значение: «вещи в себе» указывают на наличие внешнего возбудителя наших чувств и представлений. Второе значение «вещи в себе» у Иммануила Канта заключается в том, что это всякий в принципе непознаваемый предмет. Третье значение «вещи в себе» объемлет все то, что лежит в вне опыта и сферы трансцендентального. Четвертое значение «вещи в себе» - как царства недосягаемых идеалов. Стоит отметить, что эти царства в целом сами оказываются познавательным идеалом «Вещь в себе» в этом случае оказывается объектом веры.

Идею о непознаваемости «вещей в себе» автор распространяет и на ту область, которая служила по Лейбницу первейшим источником для его понятия монады. А точнее на человеческое «Я», на самосознание. Кант утверждает, что даже наше «Я», как оно дано нам в самосознании, не является, «вещью в себе», так как оно познается людьми посредством внутреннего чувства. Следовательно, опосредовано чувственностью и является лишь явлением.

Вот что конкретно сказал по этому поводу немецкий философ:"Все, что представляется посредством чувства, есть в этом смысле всегда явление, а потому или вообще нельзя допускать наличия внутреннего чувства, или субъект, служащий предметом его, должен быть представляем посредством него только как явление, а не так, как он судил бы сам о себе, если бы его созерцание было лишь самодеятельностью, то есть если бы оно было интеллектуальным". кант философ ученый

В итоге, "Я" трансцендентальной апперцепции не есть вещь в себе. "Анализ меня самого в мышлении вообще не дает никакого знания обо мне самом как объекте. Логическое истолкование мышления вообще ошибочно принимается за метафизическое определение объекта". Предмет чистого мышления, не данный созерцанию, т.е. "ноумен", как поясняет Кант, есть не вещь в себе, а иллюзия разума. Вещь в себе потому и оказывается за пределами теоретического познания, что она не может быть предметом созерцания, а могла бы быть лишь предметом умозрения.

Утверждая, что субъект познает только то, что сам он и творит, Кант проводит водораздел между миром явлений и непознаваемым миром «вещей в себе» (то есть вещей, как они существуют сами по себе). В мире явлений царит необходимость, все здесь обусловлено другим и объясняется через другое. Тут нет места субстанциям в их традиционном понимании, то есть тому, что существует само через себя, как некоторая цель сама по себе. Мир опыта в целом только относителен, он существует благодаря отнесению к трансцендентальному субъекту. Между «вещами в себе» и явлениями сохраняется отношение причины и следствия: без «вещей в себе» не может быть и явлений. Кант не в состоянии тут избавиться от противоречия: он применяет незаконно одну из категорий рассудка - причинность - по отношению к «вещам в себе».

Мир «вещей в себе», или, иначе говоря, умопостигаемый мир, мог бы быть доступен лишь разуму, ибо он полностью закрыт для чувственности. Но разуму теоретическому, то есть науке, по Канту, он недоступен. Однако это не значит, что мир этот вообще никак не свидетельствует о себе человеку: он, по Канту, открывается практическому разуму, или разумной воле. Практическим разум здесь называется потому, что его функция - руководить поступками человека, то есть устанавливать принципы нравственного действия. Воля позволяет человеку определять свои действия всеобщими предметами (целями разума), а потому Кант и называет ее разумом практическим. Существо, способное действовать в соответствии со всеобщими, а не только эгоистическими целями, есть свободное существо.

Свобода, по Канту, есть независимость от определяющих причин чувственно воспринимаемого мира. Если в мире эмпирическом, природном всякое явление обусловлено предшествующим как своей причиной, то в мире свободы разумное существо может «начинать ряд», исходя из понятия разума, вовсе не будучи обусловленным природной необходимостью.

Кант называет человеческую волю автономной (самозаконной). Автономия воли состоит в том, что она определяется не внешними причинами - будь то природная необходимость или даже божественная воля, - а тем законом, который она сама ставит над собой, признавая его высшим, то есть исключительно внутренним законом разума.

Итак, человек есть житель двух миров: чувственно воспринимаемого, в котором он как чувственное существо подчинен законам природы, и умопостигаемого, где он свободно подчиняет себя закону разума, то есть нравственному закону. Принцип мира природного гласит: никакое явление не может быть причиной самого себя, оно всегда имеет свою причину в чем-то другом (другом явлении). Принцип мира свободы гласит: разумное существо есть цель сама по себе, к нему нельзя относиться лишь как к средству для чего-то другого. Именно потому, что оно есть цель, оно и может выступать в качестве свободно действующей причины, то есть свободной воли. Умопостигаемый мир Кант, таким образом, мыслит как совокупность «разумных существ как вещей самих по себе», как мир целевых причин, самосущих автономных монад. Человек как существо, наделенное разумом, существо мыслящее, а не только чувствующее, есть, по Канту, вещь сама по себе.

«Знание» умопостигаемого мира, открывающегося практическому разуму, - это, по Канту, особого рода знание-призыв, знание-требование, обращенное к нам и определяющее наши поступки. Оно сводится к содержанию высшего нравственного закона, категорического императива, гласящего: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства». Это значит: не превращай другое разумное существо только в средство для реализации своих частных целей. «Во всем сотворенном, - пишет Кант, - все, что угодно и для чего угодно, может быть употреблено всего лишь как средство; только человек, а с ним каждое разумное существо есть цель сама по себе».

В этике Кант выступает как противник эвдемонизма, объявляющего счастье высшей целью человеческой жизни. Поскольку исполнение нравственного долга требует преодоления чувственных склонностей, постольку, согласно Канту, принцип удовольствия противоположен принципу морали, а значит, нужно с самого начала отказаться от иллюзии, что, следуя категорическому императиву, человек может быть счастлив. Добродетель и счастье - две вещи несовместимые, считает немецкий философ.

Хотя Кант первоначально был близок к Просвещению, однако в итоге его учение оказалось критикой просветительской концепции разума. Отличительной чертой Просвещения было убеждение в безграничных возможностях познания, а соответственно и общественного прогресса, поскольку последний мыслился как продукт развития науки. Отвергнув притязания науки на познание вещей самих по себе, указав человеческому рассудку его пределы, Кант, по его словам, ограничил знание, чтобы дать место вере. Именно вера в бессмертие души, свободу и Бога, рациональное доказательство существования которых Кант отвергает, составляет основание, которое должно освятить обращенное к человеку требование быть нравственным существом. Сфера нравственного действия оказалась, таким образом, отделенной от научного познания и поставленной выше него.

Что такое «вещь в себе» (Ding an sich)? Этот термин в философии обозначает бытие вещей самих по себе, не касаемо их познания, то есть безотносительно того, как они познаются. Чтобы понять, о чем говорил Кант, нужно взять во внимание, что понятие «вещи в себе» у него имеет несколько смыслов и включает два основных значения. Прежде всего подразумевается то, что предметы познания существуют сами по себе, отдельно от логических и чувственных форм, при помощи которых они воспринимаются нашим сознанием.

В этом смысле «вещь в себе» по Канту означает, что любое расширение и углубление знаний является познанием только явлений, а не самих вещей. Это объясняется тем, что оно происходит в субъективных формах рассудка и чувственности. По этой причине Кант считает, что даже математика, которая является точной наукой, не отражает поэтому она достоверна лишь для нас, поскольку воспринимается с присущими нам априорными формами рассудка и чувственности.

Познание по мнению Канта

Что такое «вещь в себе» для Канта? Это время и пространство, которые лежат в основе точности математики, арифметики и геометрии. Это не формы существования непосредственно вещей, а формы нашей чувственности, не требующие доказательств. В то же время причинность, субстанция и взаимодействие не являются предметами вещей, это лишь априорные формы нашего рассудка. в принципе не копирует свойства предметов, она относится к категории вещей, налагаемых рассудком на «материал». Кант считает, что свойства, открываемые наукой, не зависят от беспорядочности каждого конкретного субъекта, но при этом нельзя утверждать, что закономерности, познаваемые наукой, независимы от сознания.

Ограниченное и безграничное познание по Канту

Способность познавать может быть и ограниченной, и безграничной. Кант говорит, что эмпирическая наука не имеет пределов для своего дальнейшего углубления и расширения. Наблюдая и анализируя явления, мы проникаем в глубь природы, и неизвестно, как далеко можно продвинуться со временем.

И тем не менее, наука, согласно Канту, может быть и ограниченной. В этом случае имеется в виду то, что при любом углублении и расширении научное знание не может выходить за пределы логических форм, путем которых происходит объективное познание реальности. То есть даже в том случае, если нам удастся полностью изучить природные явления, мы никогда не сможем ответить на вопросы, которые находятся за гранью природы.

Непознаваемость «вещей в себе»

«Вещь в себе» - это, по сути, тот же агностицизм. Кант предполагал, что в своем учении априорных форм разума и чувственности у него получилось преодолеть скептицизм Юма и античных скептиков, но в действительности его понятие об объективности двусмысленно и многозначно. То, что, по мнению Канта, является «объективностью», на самом деле полностью сводится ко всеобщности и необходимости, что понимается им как априорные определения чувственности и рассудка. В итоге конечным источником «объективности» становится тот же субъект, а не собственно внешний мир, который отражается в абстракциях умственного познания.

«Вещь в себе» в философии

Разъясненное выше значение понятия «вещи в себе» применяется Кантом только при попытке объяснить возможность точного математического и естественнонаучного знания. Но при обосновании идеи своей философии и этики оно приобретает несколько другое значение. Так что такое «вещь в себе» в В этом случае имеются в виду особые объекты умопостигаемого мира - свобода определения человеческих действий, бессмертие и Бог как сверхприродная причина и истина мира. Принципы также сводились именно к такому пониманию «вещей в себе».

Философ признавал, что человеку присуща неискоренимость зла и противоречия общественной жизни, обусловленные им. И при этом он был убежден, что в душе человек жаждет гармоничного состояния между нравственным умонастроением и поведением. И, по мнению Канта, эта гармония может быть достигнута не в эмпирическом, а в умопостигаемом мире. Именно для того чтобы обеспечить нравственный миропорядок, Кант и стремится разобраться, что такое «вещь в себе». К миру «явлений» он относит природу и ее явления как предмет научного знания, а к миру «вещей в себе» - бессмертие, свободу и Бога.

Принципиальная непознаваемость

Как уже было отмечено, «вещь в себе» Кант провозглашает непознаваемой, и ее непознаваемость - уже не временная и относительная, а принципиальная, непреодолимая никакими философскими познаниями и прогрессом. Бог является такой непознаваемой «вещью в себе». Его существование невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. Существование Бога - это постулат разума. Человек признает то, что Бог есть, основываясь не на логичные доказательства, а на категорическое веление нравственного сознания. Выходит, что в этом случае Кант критикует разум, чтобы утвердить и укрепить веру. Ограничения, которые он применяет к теоретическому разуму, - это те ограничения, которые должны остановить не только науку, но и практику веры. Вера должна находиться вне этих границ и стать неуязвимой.

Кантова форма идеализма

Чтобы перенести решение конфликтов и противоречий - общественно-исторических и этических - в умопостигаемый мир, потребовалось применить идеалистическую трактовку главнейших понятий теоретической философии. Кант являлся идеалистом в философии и этике, но не потому, что его была идеалистична. А скорее, наоборот, теория была идеалистична, потому что философия истории и этика оказались идеалистическими. Немецкая действительность времен Канта полностью отрицала возможность решения реальных противоречий жизни общества на практике и вероятность адекватного их отражения в теоретической мысли.

По этой причине Канта сложилось в традиционном русле идеализма под воздействием, с одной стороны, Юма, а с другой - Лейбница, Вольфа. Противоречие этих традиций и попытка проанализировать их взаимодействие отображена в учении Канта о границах и формах достоверного знания.

В связи с эпистемологической проблемой объективности человеческого познания: способно оно давать знание об «истинном» бытии или же вынужден ограничиться субъективным знанием о «проявлениях» бытия? Термины «в себе» и «для нас» впервые использовал А.Г. Баумгартен. Понятие «В. в с.» стало одним из основных в философии И. Канта. По Канту, ограничено одними явлениями, а «В. в с.» есть та основа этих явлений, которой человек не способен коснуться ни чувствами, ни разумом. Критика кантовской «В. в с.» шла в нескольких направлениях: отрицалось объективное «В. в с»; признавалось их существование, но критиковалась их непознаваемости; утверждалось, что никакой разницы между явлением и «В. в с.» нет, а есть только различие между уже познанным и еще не познанным.

Философия: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .

ВЕЩЬ В СЕБЕ

по Канту, существующая для себя самой, независимо от познающего субъекта, «истинное» бытие, «проявления» которого суть эмпирические вещи и на которое именно эти «проявления» и указывают. См. также Шифр; Действительность.

Философский энциклопедический словарь . 2010 .

ВЕЩЬ В СЕБЕ

ВЕЩЬ В СЕБЕ (нем. selbst) - философское , содержание которого.составляет вся совокупность предметов внешнего мира, независимого от сознания и воли людей. Понятие вещи в себе органически связано с развитием материализма. По утверждению Дж. Локка, есть “познание начал, свойств и действий вещей, каковы они сами по себе” (Мысли о воспитании”.- Соч., т. 3. M., 1982, с. 586). Этому материалистическому основоположению Дж. Беркли противопоставил “объектов в себе (objects in themselves) или вне ума” (Трактат о принципах человеческого знания.-Соч. М., 1978, с. 182). В отличие от Беркли Д. Юм полагал, что существует “какое-то неизвестное, необходимое в качестве причины наших восприятий” (Исследование о человеческом познании.-Соч., т. 2. M., 1965, с. 158-159).

И. Кант, которого складывалась не без влияния юмовского скептицизма, сочетает признание объективной реальности вещи в себе (одна из основ его учения) с категорическим отрицанием их познаваемости: “Нам даны вещи как вне нас находящиеся предметы наших чувств, но о том, каковы они сами по себе, мы ничего не знаем, а знаем только их явления, т. е. представления, которые они в нас производят, воздействуя на наши чувства” (Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как .-Соч. в 6 т., т. 4, ч. 1. M., 1965, с. 105). Веши в себе, в кантовском их понимании, вовсе не вещи, поскольку они истолковываются как виепространственное (значит, и непротяженное), вневременное, нечто, существование которого, утверждает Кант, не подлежит сомнению, так как явления предполагают то, чтоявляется; этим только и могут быть вещи в себе. Остается, однако, необъясненным, почему вещи в себе, раз они являются, остаются абсолютно непознаваемыми: разрыв между принципиально непознаваемой объективной реальностью вещей в себе и вполне познаваемой субъективной реальностью мира явлений-основная черта теории познания Канта.

Однако понятие вещи в себе относится Кантом не только к трансцендентному нечто, вызывающему чувственные во

сприятия. Ведь если человек как познающий создает (правда, при посредстве независимых от него вещей в себе) явлений, то он не может быть только явлением, т. е. одним лишь представлением. Поэтому человек, по Канту, есть не только , но и вещь в себе. Это, в частности, относится к человеческой воле, которая не свободна как эмпирическая , но свободна как вещь в себе. Кант также разграничивает не свободный от чувственных побуждений эмпирически обусловленный и чистый разум, который “не есть явление и не подчинен никаким условиям чувственности”, т. е. также есть вещь в себе (Критика чистого разума.-Соч. в 6т., т. 3. M., 1964, с. 491). Фихте, Шеллинг и Гегель отвергли понятие вещи в себе как недопустимую уступку материализму. Так же поступили и неокантианцы, для которых вещь в себе не более чем понятие границы познания. Между тем, кантовская “вещи в себе” имеет смысл: принципиальное отрицание того, чтовыходит за границы возможного опыта и, значит, отрицание трансцендентного как предмета познания.

Т. И. Ойзерман

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .

Смотреть что такое "ВЕЩЬ В СЕБЕ" в других словарях:

вещь в себе - ВЕЩЬ В СЕБЕ (нем. Ding an sich, Ding an sich selbst, иногда Gegenstand an sich) одно из центральных понятий критической философии И. Канта, известное, однако, в тех или иных вариантах и в предшествующей философской традиции. В немецкой… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

- «ВЕЩЬ В СЕБЕ» (нем. Ding an sich, Ding an sich selbst), философское понятие, важнейшее в кантовской философии. Этот термин имел достаточно широкое хождение и до Канта (см. КАНТ Иммануил), в частности, в вольфовской (см. ВОЛЬФ Христиан) школе. В… … Энциклопедический словарь

- (Ding an sich; thing in itself; chose en soi; cosa in se) – филос. термин, означающий вещи, как они существуют сами по себе (или в себе), в отличие от того, какими они являются для нас – в нашем познании. Различие это рассматривалось еще в… … Философская энциклопедия

Вещь В Себе - Вещь В Себе ♦ Chose En Soi Вещь, рассматриваемая как таковая, вне зависимости от нашего восприятия или наших знаний о ней. В частности, у Канта – независимо от априорных форм чувственного восприятия (пространства и времени) и рассудка… … Философский словарь Спонвиля

- (Ding an sich; things in itself; chose en soi; cosa in se), филос. термин, означающий вещи как они существуют сами по себе (или «в себе»), в отличие от того, какими они являются «для нас» в нашем познании. Различие это рассматривалось ещё … Философская энциклопедия

- («Вещь в себе») философский термин, означающий вещи, как они существуют сами по себе (или «в себе»), в отличие от того, какими они являются «для нас» в нашем познании. Различие это рассматривалось ещё в древности, но особое значение… … Большая советская энциклопедия

- ’ВЕЩЬ В СЕБЕ’ одно из центральных понятий гносеологии, а затем и этики Канта. Данное понятие, обозначающее вещи как они существуют вне нас, сами по себе (в себе), в отличие от того, какими они являются ‘для нас’, существовало в философии и до… … История Философии: Энциклопедия

Одно из центральных понятий гносеологии, а затем и этики Канта. Данное понятие, обозначающее вещи как они существуют вне нас, сами па себе (в себе), в отличии от того, какими они являются «для нас», существовало в философии и до Канта и было… … Новейший философский словарь

- (немецкое Ding an sich), философское понятие, означающее вещи, как они существуют сами по себе (в себе), в отличие от того, как они являются для нас в познании; одно из центральных понятий Критики чистого разума И. Канта … Современная энциклопедия